ЭТА СКАЗКА, КАК НЕЛЬЗЯ БОЛЕЕ КСТАТИ ИМЕННО СЕЙЧАС, КОГДА МЫ С ВАМИ СОБИРАЕМСЯ ВОЙТИ В НОВУЮ ПОЛОСКУ ЖИЗНИ ПОД НАЗВАНИЕМ 2017-й ГОД...
И ПУСТЬ УХОДЯЩИЙ 2016-й ГОД УНЕСЁТ С СОБОЙ ВСЕ ОБИДЫ И ВСЕ НАКОПИВШИЕСЯ ГРУСТИНКИ И ГОРЕСТИ КАЖДОГО ИЗ НАС!
.
— Я не прощу, — сказала Она. – Я буду помнить. — Прости, — попросил ее Ангел.
– Прости, тебе же легче будет.
— Ни за что, — упрямо сжала губы Она — Этого нельзя прощать. Никогда...
— Ты будешь мстить? – обеспокоенно спросил Он.
— Нет, мстить я не буду. Я буду выше этого.
— Ты жаждешь сурового наказания?
— Я не знаю, какое наказание было бы достаточным.
— Всем приходится платить за свои решения. Рано или поздно, но всем…
— тихо сказал Ангел. — Это неизбежно. -- Да, я знаю.--.Тогда прости! Сними с себя груз. Ты ведь теперь далеко от своих обидчиков. — Нет. Не могу. И не хочу. Нет им прощения...
— Хорошо, дело твое, — вздохнул Ангел. – Где ты намерена хранить свою обиду?
— Здесь и здесь, — прикоснулась к голове и сердцу Она.
— Пожалуйста, будь осторожна, — попросил Ангел. – Яд обид очень опасен. Он может оседать камнем и тянуть ко дну, а может породить пламя ярости, которая сжигает всё живое.
— Это Камень Памяти и Благородная Ярость, — прервала Его Она. – Они на моей стороне.
И обида поселилась там, где Она и сказала – в голове и в сердце.
Она была молода и здорова, Она строила свою жизнь, в Её жилах текла горячая кровь, а легкие жадно вдыхали воздух свободы. Она вышла замуж, родила детей, завела друзей. Иногда, конечно, Она на них обижалась, но в основном прощала. Иногда сердилась и ссорилась, тогда прощали Её. В жизни было всякое, и о своей обиде Она старалась не вспоминать...
Прошло много лет, прежде чем Она снова услышала это ненавистное слово – «простить».
— Меня предал муж. С детьми постоянно трения. Деньги меня не любят. Что делать?
– спросила Она пожилого психолога.
Он внимательно выслушал, много уточнял, почему-то всё время просил Её рассказывать про детство. Она сердилась и переводила разговор в настоящее время, но он снова возвращал
Ее в детские годы. Ей казалось, что он бродит по закоулкам Ее памяти, стараясь рассмотреть, вытащить на свет ту давнюю обиду. Она этого не хотела, а потому сопротивлялась. Но он все равно узрел, дотошный этот дядька.
— Чиститься вам нужно, — подвел итог он. – Ваши обиды разрослись. На них налипли более поздние обиды, как полипы на коралловый риф. Этот риф стал препятствием на пути потоков жизненной Энергии. От этого у Вас и в личной жизни проблемы, и с финансами не ладится.
У этого рифа острые края, они ранят Вашу нежную душу. Внутри рифа поселились и запутались разные эмоции, они отравляют Вашу кровь своими отходами жизнедеятельности, и этим привлекают все новых и новых поселенцев.
— Да, Я тоже что-то такое чувствую, — кивнула Женщина. – Время от времени нервная становлюсь, порой депрессия давит, а иногда всех просто убить хочется. Ладно, надо чис- титься. --А как? — Простите ту первую, самую главную обиду, — посоветовал психолог.
– Не будет фундамента – и риф рассыплется...
— Ни за что! – вскинулась Женщина. – Это справедливая обида, ведь так оно всё и было!
Я имею право обижаться!
— Вы хотите быть правой или счастливой? – спросил психолог. Но Женщина не стала отвечать, Она просто встала и ушла, унося с собой свой коралловый риф...
Прошло еще сколько-то лет. Женщина снова сидела на приеме, теперь уже у врача.
Врач рассматривал снимки, листал анализы, хмурился и жевал губы.
— Доктор, что же вы молчите? – не выдержала Она.
— У Вас есть родственники? – спросил врач.
— Родители умерли, с мужем в разводе, а дети есть, и внуки тоже. А зачем вам мои родственники?
— Видите ли, у Вас опухоль ... Вот здесь, — и доктор показал на снимке черепа, где у Нее опухоль. – Судя по анализам, опухоль нехорошая. Это объясняет и Ваши постоянные головные боли, и бессонницу, и быструю утомляемость. Самое плохое, что у новообразования есть тенденция к быстрому росту. Оно увеличивается, вот что плохо.. .
— И что, меня теперь на операцию? – спросила Она, холодея от ужасных предчувствий.
— Да нет, — и доктор нахмурился еще больше. – Вот ваши кардиограммы за последний год.
У вас очень слабое сердце. Такое впечатление, что оно зажато со всех сторон и не способно работать в полную мощь. Оно может не перенести операции. Поэтому сначала нужно под- лечить сердце, а уж потом… Он не договорил, а женщина поняла, что «потом» может не наступить никогда. Или сердце не выдержит, или опухоль задавит.
— Кстати, анализ крови у вас тоже не очень. Гемоглобин низкий, лейкоциты высокие …
Я пропишу вам лекарства, — сказал доктор. – Но и вы должны себе помочь. Вам нужно привести организм в относительный порядок и заодно морально подготовиться к операции.
— А как? — Положительные эмоции, теплые отношения, общение с родными. Влюбитесь,
в конце концов. Полистайте альбом с фотографиями, вспомните счастливое детство...
Женщина только криво усмехнулась.
— Попробуйте всех простить, особенно родителей, — неожиданно посоветовал доктор.
– Это очень облегчает душу. В моей практике были случаи, когда прощение творило чудеса
— Да неужели? – иронически спросила женщина. — Представьте себе. В медицине есть много вспомогательных инструментов. Качественный уход, например… Забота. Прощение тоже может стать лекарством, причем бесплатно и без рецепта. Простить. Или умереть. Простить или умереть? Умереть, но не простить? Когда выбор становиться вопросом жизни
и смерти, нужно только решить, в какую сторону ты смотришь.. .
Болела голова. Ныло сердце. «Где Ты будешь хранить свою обиду?». «Здесь и здесь». Теперь там болело. Пожалуй, обида слишком разрослась, и ей захотелось большего. Ей вздумалось вытеснить свою хозяйку, завладеть всем телом. Глупая обида не понимала, что тело не вы- держит, умрет. Она вспомнила своих главных обидчиков – тех, из детства. Отца и мать, которые все время или работали, или ругались. Они не любили Ее так, как она этого хотела.
Не помогало ничего: - ни пятерки и похвальные грамоты, ни выполнение их требований,
ни протест и бунт. А потом они разошлись, и каждый завел новую семью, где Ей места не оказалось. В шестнадцать лет Ее отправили в техникум, в другой город, всучив Ей билет, чемодан с вещами и три тысячи рублей на первое время, и всё – с этого момента Она стала самостоятельной и решила: «Не прощу!». Она носила эту обиду в себе всю жизнь, она поклялась, что обида вместе с ней и умрет, и похоже, что так оно и сбывается.
Но у Нее были дети, были внуки, и вдовец Сергей Степаныч с работы, который пытался неумело за ней ухаживать, и умирать не хотелось. Ну правда вот – рано Ей было умирать! «Надо простить, — решила Она. – Хотя бы попробовать».
— Родители, я вас за все прощаю, — неуверенно сказала Она. Слова прозвучали жалко
и неубедительно. Тогда Она взяла бумагу и карандаш и написала: "Уважаемые родители!Дорогие родители! Я больше не сержусь. Я вас за все прощаю." Во рту стало горько, сердце сжалось, а голова заболела еще больше. Но Она, покрепче сжав ручку, упрямо, раз за разом, писала: «Я вас прощаю. Я вас прощаю». Никакого облегчения, только раздражение поднялось.
— Не так, — шепнул Ангел. – Река всегда течет в одну сторону. Они старшие, ты младшая. Они были прежде, ты потом. Не ты их породила, а они тебя. Они подарили тебе возможность появиться в этом мире. Будь же благодарной! — Я благодарна, — произнесла женщина.
– И я правда очень хочу их простить. — Дети не имеют права судить своих родителей. Родителей не прощают. У них просят прощения. — За что? – спросила она. – Разве я им сделала что-то плохое? — Ты себе сделала что-то плохое. Зачем Ты оставила в себе ту обиду? О чем у тебя болит голова? Какой камень ты носишь в груди? Что отравляет твою кровь? Почему твоя жизнь не течет полноводной рекой, а струится хилыми ручейками? Ты хочешь быть правой или здоровой? — Неужели это все из-за обиды на родителей? Это она, что ли, так меня разрушила? — Я предупреждал, — напомнил Ангел. – Ангелы всегда предупреж- дают: не копите, не носите, не травите себя обидами. Они гниют, смердят и отравляют всё живое вокруг. Мы предупреждаем! Если человек делает выбор в пользу обиды, мы не вправе мешать. А если в пользу прощения – мы должны помочь.. .
— А Я еще смогу сломать этот коралловый риф? Или уже поздно?
— Никогда не поздно попробовать, — мягко сказал Ангел.
— Но они ведь давно умерли! Не у кого теперь просить прощения, и как же быть?
— Ты проси. Они услышат. А может, не услышат. В конце концов, ты делаешь это не для них, а для себя. — Дорогие родители, — начала она. – Простите меня, пожалуйста, если что не так… И вообще за все простите. Она какое-то время говорила, потом замолчала и прислуша- лась к себе. Никаких чудес – сердце ноет, голова болит, и чувств особых нет, все как всегда.
— Я сама себе не верю, — призналась она. – Столько лет прошло…
— Попробуй по-другому, — посоветовал Ангел. – Стань снова ребенком.
— Как? — Опустись на колени и обратись к ним, как в детстве: мама, папа. Женщина чуть помедлила и опустилась на колени. Она сложила руки лодочкой, посмотрела вверх и произ- несла: «Мама. Папа». А потом еще раз: «Мама, папа…». Глаза ее широко раскрылись и стали наполняться слезами. «Мама, папа… это я, ваша дочка… простите Меня… простите Меня!». Грудь Ее сотрясли подступающие рыдания, а потом слезы хлынули бурным потоком. А Она все повторяла и повторяла: «Простите меня. Пожалуйста, простите меня. Я не имела права
вас судить. Мама, папа…». Понадобилось немало времени, прежде чем потоки слез иссякли. Обессиленная, Она сидела прямо на полу, привалившись к дивану. — Как Ты? – спросил Ангел. — Не знаю. Не пойму. Кажется, Я пустая, — ответила Она. — Повторяй это ежедневно сорок дней, — сказал Ангел. – Как курс лечения. Как химиотерапию. Или, если хочешь, вместо химиотерапии. — Да., да... Сорок дней... Я буду...
В груди что-то пульсировало, покалывало и перекатывалось горячими волнами.
Может быть, это были обломки рифа. И впервые за долгое время совершенно, ну просто ни о чем, не болела голова...
Комментариев нет:
Отправить комментарий